"Мы намерены создать государство настоящей социальной справедливости" - два интервью с А.Бородаем

Премьер-министр ДНР Александр Бородай встретился с главным редактором «Свободной прессы» Сергеем Шаргуновым. С.Ш.: – Александр, как получилось, что именно вы возглавили правительство республики?А.Б. – Так распорядилась судьба. По-другому я ответить и не могу. Просто в силу своих личностных характеристик я был готов взять на себя ответственность и выступить в этом качестве. Воспринимаю происходящее как подтверждение того, что история не закончилась, вопреки тому, что утверждают модные философы. Сегодня она творится на наших глазах. И самое важное, что это история моей родины.С.Ш.: – Вы выпускник философского факультета МГУ, сын философа. Вспоминается идея Платона о том, что править должны философы. При этом, я знаю, вы воевали добровольцем в Приднестровье, защищали российский парламент в 1993 году. Каковы ваши взгляды?А.Б. – Если говорить коротко и просто, я русский патриот. Считаю, что пространство русского мира в силу известных обстоятельств было искусственно сужено, его разделяют искусственно проведенные границы. Они разделяют людей русской культуры. Я убежден, что разница между жителями, скажем, Ростовской и Донецкой областей в существенной степени условна. Соответственно, свою задачу я вижу в том, чтобы защищать и поддерживать соотечественников. По сути, мы находимся на одном из первых этапов (особенно очевидно это стало после воссоединения Крыма с Россией) собирания русского мира, который был насильственно расчленен после геополитической катастрофы 1991 года.
С.Ш.: – Правда ли, что вы были лично знакомы с философом Львом Гумилевым? Можно ли говорить о том, что его творчество повлияло на ваши взгляды?
А.Б.– Я был еще ребенком, когда мне довелось общаться со Львом Николаевичем. Он часто гостил в нашем доме, а летом жил у моего отца на даче. Однажды там у него даже случилось что-то вроде мистического озарения, но о том случае я расскажу как-нибудь в другой раз - если все будет хорошо, может быть, напишу о Гумилеве эссе. С этим мыслителем у меня связано немало, пускай ранних, но драгоценных воспоминаний. Я высоко ценю его вклад в русскую культуру и науку. Безусловно, он оказал на меня влияние.С.Ш.: – В таком случае можно ли рассматривать происходящее в Донецкой республике как всплеск пассионарности?А.Б.: – Это подтверждает то, что русский культурный архетип далеко не исчерпал свою витальность. Как в свое время в Приднестровье, в Донецкой республике мы сталкиваемся с процессом самоорганизации русского мира, ответившего на бескомпромиссный вызов, который ему брошен. Этот процесс напоминает снежный ком, который разрастается в процессе движения. То, что происходит на Юго-Востоке Украины можно охарактеризовать как русское восстание. Русское в широком смысле слова – культурно, ментально, цивилизационно. При этом я хотел бы обратить внимание, что в движении сопротивления принимают массовое участие этнические украинцы. И этот процесс уже не остановить.С.Ш. – На территории ДНР продолжаются боестолкновения. Как вы считаете, как долго будет продолжаться военная фаза конфликта и удастся ли республике отстоять свое право на самоопределение?А.Б. – Думаю, что развязка уже близка. Т.н. «украинская армия» в ее сегодняшнем состоянии достаточно деморализована. Многие военнослужащие отказываются стрелять в своих. По большому счету, реально нам противостоят идеологически мотивированные противники из так называемой Национальной гвардии и боевиков из «Правого сектора». В такой ситуации принципиально важно, что ополчение как в Донецке, так и в Луганске поддерживает абсолютное большинство людей. Если бы мы не ощущали эту колоссальную поддержку, наши усилия были бы тщетны. В свою очередь, те, кто воюет против собственного народа, обречены на поражение. Безусловно, происходящее кровопролитие - страшное испытание для жителей Юго-Востока. Я очень надеюсь, что в ближайшее время оно прекратится.С.Ш. - Игорь Стрелков ваш друг? А. Б. - Да, друг.
С. Ш. - Как вы ощущаете его настроения? Насколько ему тяжело в окруженном Славянске?А. Б. Конечно, он измотан непрерывной осадой, обстрелами, безостановочной войной. Но он бодр, поскольку, и это очень важно - настроен не на оборону, а на наступление.С.Ш. – Как вы прокомментируете последнее заявление олигарха Рината Ахметова в контексте объявленного вашей республикой курса на национализацию?А.Б. – Мы уважаем разные формы бизнеса. Не стоит представлять нас жесткими доктринерами, которые хотят построить военный коммунизм. Вместе с тем мы намерены созидать государство настоящей, не декларативной социальной справедливости.Очевидно, что у Рината Ахметова есть свои большие интересы в регионе. А именно, сохранить свои активы и капиталы. И нынешняя ситуация для него, скажем так, некомфортна. Особенно, если учитывать, что этот олигарх имеет серьезные финансовые обязательства в виде взятых кредитов перед западными структурами. Но он должен считаться с позицией абсолютного большинства жителей ДНР и признавать волю народу, выраженную на референдуме. Как минимум, он должен исправно платить налоги, что есть обязанность любого законопослушного гражданина. Если он будет и дальше игнорировать этот очевидный императив, то ему придется об этом напомнить.С.Ш. – Достаточно ли тех усилий, которые предпринимает Москва по политической и дипломатической линии для того, чтобы остановить кровопролитие или вы ожидаете большего?А.Б. – Некоторое время назад я приезжал в Москву, где у меня прошли встречи на высоком уровне. Безусловно, я чувствую поддержку. Причем не только со стороны российских властей. Принципиально важно, что абсолютное большинство граждан России сочувствует и сопереживает соотечественникам. Не просто сочувствуют, но желают жителям Новороссии успеха в нашем деле. Несмотря на опасность, связанную с ожесточенным противодействием, в Донецкую республику прибывают все новые группы добровольцев из России. Эта широкая поддержка дает мне понимание, что мы выстоим и защитим русский мир.С.Ш.– Как вы относитесь к назначенным Киевом президентским выборам, которые должны пройти уже в ближайшие дни? Примут ли жители Донбасса участие в этом голосовании?А.Б. – В Донецкой и Луганской республиках эти выборы пройдут едва ли. В силу того обстоятельства, что абсолютное большинство граждан, проживающих на Востоке Украины, не видят смысла принимать участие в этом спектакле. В условиях продолжающихся боевых действий и реального раскола страны проведение подобных выборов не прибавит легитимности тем, кто осуществил государственный переворот в Киеве. Какие бы результаты не были объявлены по итогам 25 мая, понятно, что с нынешней т.н. властью ни Донецк, ни Луганск сосуществовать уже не хотят.

Александр Бородай отвечает на вопросы "Завтра"

Андрей ФЕФЕЛОВ. Александр Юрьевич, почему выбор пал на тебя? Почему именно ты стал премьер-министром Донецкой народной республики?

Александр БОРОДАЙ. Я никогда не стремился к публичности. Но бывают такие моменты, когда человек должен брать на себя определённую ответственность. Я не знаю, сколько я буду выполнять свои функции. Но постараюсь быть максимально полезным для Донбасса, для ДНР. Когда я почувствую, что моя полезность иссякает или что есть человек, который больше меня может сделать на этом посту, я с огромным облегчением уйду в отставку.

Андрей ФЕФЕЛОВ. Каким образом будет формироваться: из каких кадров, по каким принципам — кабинет министров?

Александр БОРОДАЙ. Принцип смешанный. Дело в том, что Донбасс очень долго находился практически в одних руках. На сегодня мы имеем дело с теми людьми, которые сумели как-то продвинуться, поскольку были так или иначе связаны или с "Партией Регионов", или с Ринатом Ахметовым. Найти людей, которые абсолютно независимы от Ахметова или "Партии Регионов", и при этом были бы профессионалами — нельзя. Поэтому, естественно, эти люди находят свои места в институтах власти ДНР.

Но, в то же время, есть представители народа — люди, которые делали революцию, лидеры протеста. Те, кто действительно создал Донецкую республику. Своей активностью, своей готовностью, своим самопожертвованием. Естественно, они Донецкую республику тоже будут возглавлять.

Пока это смешанное и, если угодно, переходное правительство. Я не хотел бы давать этому правительству термин "временное". Это "правительство переходного периода", которое создано для того, чтобы институализировать Донецкую республику и создать реально действующие органы власти. Это довольно сложно, потому что Украина всегда была унитарным государством, и все центры управления находились в Киеве.

Украина была более унитарным государством, чем Российская Федерация. Так что на самом деле задача создать собственные, эффективно работающие органы власти, которые могли бы обеспечивать граждан всем необходимым, обеспечивать нормальную жизнь со всеми её проблемами, потребностями, обеспечивать граждан нужным образом — задача чрезвычайно сложная. Но мы же все понимаем, что и здесь есть надежда на Россию и на тех специалистов, которые могут появиться оттуда. Это не какой-то государственный призыв. Даже гражданские специалисты, которые из России приедут в Донецкую республику, чтобы помогать налаживать здесь мирную жизнь, — тоже по-своему добровольцы. Только добровольцы без оружия, а добровольцы со знаниями, умениями и с честными, я надеюсь, помыслами. Те, кто поможет Донецкой республике не разрушить институты жизни, любые институты, от ЖКХ до судов, а помогут эти институты восстановить, сделать их по-настоящему самостоятельными, и даже, более того — самоуправляемыми.

Сейчас Донецкая республика принимает закон о народном контроле. Контролирующие органы — очень важная вещь. Они помогут народу Донбасса контролировать вновь назначаемых чиновников. Мы не стремимся, собственно, к конфронтации с бывшей "Партией Регионов", с уже сложившимся донецким истеблишментом. Но всё равно хотели бы дать донецкому истеблишменту понять, что времена принципиально изменились, и власть теперь другая. Сейчас многим кажется по старой привычке, что это как-то устаканится, перемелется и ничего не произойдёт. Эти люди ошибаются. Уже всё произошло. И тот Донбасс, который был при Ринате Ахметове, при "Партии Регионов", уже не вернётся никогда.

Будет складываться новое общество. Собственно, само зарождение этого нового общества обозначает, как ни странно, конец старого мира, глобального мира, конец всех старых международных отношений; некую, если угодно, точку, на которой вершится судьба всей планеты, потому что тот порядок, который возник после распада Советского Союза, рушится. Именно поэтому США, которые являются основой этого миропорядка, так суетятся, отчаянно пытаясь помочь киевской власти (если угодно — киевской хунте) спасти ситуацию. Потому что они понимают, что именно Славянск, Краматорск, Донецк и другие города Донбасса — ростки Нового мира, в котором Америка не является доминантой, который будет явно не однополярным и даже, может быть, не биполярным, а будет многополярным.

Людям с очень крупными капиталами всё ещё кажется, что если они всем раздали деньги, то они всех купили. Это ошибка! Они просто раздали свои деньги, потому что когда вопрос встаёт ребром, то за них никто не готов умирать. А за идею люди умирать готовы. Естественно, те, кто готов умирать за идею, побеждают тех, кто не готов умирать за деньги.

Андрей ФЕФЕЛОВ. До сих пор в Донбассе находится довольно мощная, почти пятнадцатитысячная, группировка украинской армии. Донецкая народная республика находится под угрозой. Каковы перспективы? Когда ты прогнозируешь решение этого вопроса?

Александр БОРОДАЙ. Довольно скоро всё решится, потому что, несмотря на многочисленность так называемой украинской группировки, она развалена, разрозненна. Есть регулярные части — первый компонент, которые могут создать определённую массовость. Но они не хотят воевать, не хотят принимать участие в гражданской войне. Это касается как солдат-срочников, так и офицеров. Есть части национальной гвардии "Правого сектора" — второй компонент. По сути дела, это бандиты, пришедшие на Донецкую землю из идеологических или материальных соображений, или из сочетания этих идеологических и материальных соображений. Они тоже не торопятся, не готовы поливать Донецкую землю собственной кровью. Они её рады пограбить… Мы сталкиваемся с многочисленными случаями откровенного мародёрства нацгвардейцев.

И третий компонент. Самый интересный. Всё активней, даже когда идут какие-то переговоры об обмене пленными, от Киева звучит термин "днепропетровские войска". И это не какая-то украинская армия, которая воюет с народным ополчением Донбасса, а войска частные, которые принадлежат олигарху и губернатору Днепропетровской области Игорю Коломойскому. Слушайте, какая это страна, если от её имени воюют частные войска? Это уже не страна. Это очевидно.

Но всё это обречено на неудачу. По одной простой причине. Чем дольше все эти люди пребывают на Донецкой земле, тем больше нарастает сопротивление. Чем больше крови они проливают, тем больше желающих отомстить за эту пролитую кровь. Поэтому военные перспективы в Донецкой республике весьма оптимистичны. Мы понимаем, что ещё несколько сильных ударов — и будет деблокирован Славянск. Мы понимаем, что ещё несколько сильных ударов — и территория Донецкой республики будет полностью очищена от оккупантов. Сейчас многие агенты противников пытаются как-то влезть в ряды сопротивления Донбасса для того, чтобы внести раскол, рознь, для того, чтобы отдельных лидеров сопротивления купить деньгами, обещаниями. Но, даже если какие-то попытки будут иметь успех, это не решает принципиально проблему. Количество добровольцев Донбасса растёт.

Андрей ФЕФЕЛОВ. В том числе — из России?

Александр БОРОДАЙ. Да, в том-то и дело. Россия оказывает помощь Донбассу. Это правда. Она оказывает её неофициальным путём. Её оказывает не российское государство, её оказывают русские люди, которые считают, что Донбасс — такая же русская земля, как и любая другая территория Российской Федерации, и которые за Донбасс, даже если они живут очень далеко от Донбасса, готовы отдать собственную жизнь. Этих людей, что в принципе неудивительно, довольно много. Я думаю, их усилий хватит для того чтобы очистить Донбасс от тех захватчиков, которые пришли на его земли с Запада.

Андрей ФЕФЕЛОВ. Они просачиваются через границу?

Александр БОРОДАЙ. Я бы не сказал, что они уже просачиваются через границу. Будем говорить откровенно: они просто через неё идут. Они идут через границу, они вливаются в ряды народного ополчения Донбасса, командующим которого является Игорь Стрелков. Мы ждём деблокирования Славянска в самое ближайшее время. Да, некоторые районы, некоторые населённые пункты пока заняты противником. Но мы ждём их очистки в самое ближайшее время. Противник сейчас истерит, торопится, совершает неверные действия. Это объясняется необходимостью успеть взять Донбасс до 25 мая, когда можно будет заявить о том, что на территории Донбасса проведены выборы и избран новый президент. Видимо, это будет Пётр Порошенко.

Через месяц-другой госпожа Тимошенко смогла бы обойти Порошенко по числу голосов, отданных за неё. А вот сейчас такое время, когда Порошенко может победить и стать президентом. Только не той Украины, которую мы привыкли видеть на мировых картах, а Украины без Крыма, без Донецка, Луганска, — может, статься и без других регионов. Соответственно, легитимность нового президента, и это совершенно ясно — окажется подмоченной…

Вообще, честно говоря, дальнейшая судьба всей оставшейся Украины меня беспокоит значительно больше, чем судьба Донецка и Луганска. Потому что на территории Донецка и Луганска, я предполагаю, враг будет разгромлен в относительно близкие сроки. Я надеюсь, люди при помощи России — может быть, и неофициальной помощи, — начнут строить свою собственную мирную жизнь. А вот вся остальная территория, оставшаяся территория Украины, окажется поделена между частными лицами — такими, как господин Коломойский. Тогда это уже не страна. Тогда это система феодальных олигархических княжеств.

Поэтому мне очень жаль тех русских или украинцев, которые останутся под пятой господ типа Коломойского. И я искренне надеюсь, что они под этой пятой будут оставаться недолго и сумеют противопоставить режиму Коломойского и иже с ним свою волю к сопротивлению. Она, я надеюсь, будет поддержана как теми, кто сейчас с оружием в руках противостоит, условно, войскам Коломойского на Донбассе. Так и, собственно, их русскими братьями, добровольцами, которые пришли из-за формальной границы, которую прочертили всякие разные государственные деятели в прошлом. Эта формальная граница нас не разделяет. Не разделяет ни де-юре, ни по факту