О стихотворении Иосифа Бродского «На независимость Украины»
Рискнем и мы вместе с поэтом:
Дорогой Карл Двенадцатый, сражение под Полтавой,
слава Богу, проиграно. Как говорил картавый,
время покажет — кузькину мать, руины,
кости посмертной радости с привкусом Украины.
Украинские войска вместе с гетманом Мазепой во время Северной войны восемнадцатого века неожиданно изменили русским, и перешли на сторону шведского короля Карла ХII. Тем не менее, шведы вместе с изменниками эту войну проиграли. И остались от всего этого только кости посмертной радости. Да еще Хрущев, подложивший «кузькину мать» и России, и Украине, отдав украинцам чужой Крым.
Пожалуй, сегодня это стихотворение Иосифа Бродского является самым цитируемым. Одновременно, несмотря на все доказательства, аудиозапись вечера в Квинс-колледже, где поэт читал это стихотворение большой аудитории, несмотря на подтверждения самых авторитетных бродсковедов Льва Лосева, Виктора Кулле, Валентины Полухиной, уверения его друзей, лично слышавших от автора чтение стиха, к примеру, Томаса Венцловы, большинство либеральных его поклонников и исследователей, голословно считают стихотворение фальшивкой, подделкой. В ответ на аудиозапись, они отвечают, что он читал это стихотворение, как пародию на себя, организаторов вечера, сделавших и распространивших эту запись в интернете, они называют стукачами, доносчиками. Хорошо, что под их напором не склонились ни Лев Лосев, ни Виктор Кулле, ни Томас Венцлова. Я думаю, не было бы этой аудиозаписи, и столь ответственных свидетелей, политиканы бы точно документировано доказали, что этого стихотворения вовсе не существует. Ведь есть уже с десяток статей, филологически убедительно доказывающих, что это стихотворение фальшивка и не принадлежит Иосифу Бродскому. Вот и верь после этого филологам, они докажут все, что требуется доказать.
Но несколько авторитетных экспертов всегда важнее сотни самозванцев. Послушайте, к примеру, что говорит Виктора Кулле своим оппонентам:
«Попытаюсь прокомментировать по пунктам.
1. Через год после смерти Иосифа Бродского я приехал в Нью-Йорк, чтобы начать описывать его архив. Состояние архива сумбурное, ибо покойный это дело не любил, черновики часто выбрасывались, и коли что-то сохранилось - то, скорее, вопреки воле Иосифа Бродского. Тем не менее, я своими собственными глазами видел там несколько листков с черновыми вариантами стиха. Это была машинопись, как обычно у ИБ: с несколькими вариантами катрена рядышком, иногда с правкой от руки. Сейчас всё это дело, как я понимаю, никуда не девалось: архив доступен для исследователей при получении санкции от Фонда ИБ.
2. Наш герой действительно читал эти стихи в Квинс-колледж (и несколько раз во всяческих компаниях, где также могла быть магнитозапись). Барри Рубин, устраивавший то выступление ИБ в колледже, ещё жив. У него я эту плёнку пресловутую некогда и скопировал. Кроме того, на том выступлении присутствовал покойный Саша Сумаркин - составитель «Пейзажа с наводнением» (точнее, помощник ИБ в этом деле). Он рассказывал, что уговаривал ИБ включить стихи в книгу. Тот наотрез отказался: «неправильно поймут»…
3. Кстати, только сейчас пришла в голову мысль, что наличие именно нескольких черновиков - подходов к теме - свидетельствует, что ИБ рожал стих достаточно протяжённо и непросто. Но начало везде было неизменным: «Дорогой Карл Двенадцатый...»
Виктор Кулле считает, что в США существовала довольно сильная украинская диаспора, не стесняющаяся в проклятиях по адресу «клятых москалей» и «кацапов». А Иосиф Бродский был патриотом России, как говорит Кулле: «…гораздо в большей степени, чем все деревенщики, великодержавники и антисемиты вместе взятые». Когда поэт оказался в США, он, как известно, не впал в советологию, подобно многим диссидентам, таким образом отрабатывавшим свой хлеб с маслом. Иосиф же стал преподавать литературу в провинциальном университете, вдали от всех столиц, в заштатном Анн Арборе. Позже написал в «Нью-Йорк Таймс», что «не собирается мазать дёгтем ворота Родины».
По мнению Виктора Кулле, вполне может быть, он столкнулся в эмигрантском мире с каким-нибудь сильно борзым украинским националистом, и тот его попросту достал. «Иосиф, повторяюсь, был (как, пожалуй, все великие поэты) гораздо большим патриотом своей страны, чем разнообразно окрашенные ублюдки, сделавшие из патриотизма выгодную профессию».
Украинцам глупо и незачем обижаться на поэта. Каждый поэт защищает культуру своего народа, своей страны. Пушкин ответил Мицкевичу знаменитым «Клеветникам России». В итоге - мирно стоят на полке рядышком. И в России, и в Польше...
Как известно, стихотворение «На независимость Украины» не единственный случай, когда поэт встал грудью на защиту русской культуры. Милан Кундера на Лиссабонской конференции изрёк нечто об исторической вине Достоевского во вторжении русских танков в Чехословакию. И все эмигранты из Восточной Европы его дружно поддержали. Иосиф Бродский гневно ответил, обозвав Кундеру «глупым чешским быдлом», тоже, не выбирая выражений. Позже Иосиф Бродский написал свое знаменитое эссе «Почему Милан Кундера несправедлив к Достоевскому». На него тогда обиделись многие европейцы.
Вот и в случае с Украиной Иосиф Бродский чувствовал себя лично задетым. Опять обращаюсь к Виктору Кулле, который написал по поводу этого стихотворения: «Совершенно очевидно, что написано большим поэтом. Стиль - типичный Бродский. Никакого оскорбления украинцев тут и близко нет. Есть раздражение этими бесконечными и абсолютно идиотскими обвинениями, которые льются от украинцев бесконечным потоком. Все эти «хохлы поганые» - это самоназвания украинцев, которые они приписывают «поганым кацапам» (а это тоже украинское название, так как многие русские даже не поймут про кого это). И все это - часть пропагандистской мифологии, цель которой создать нацию, которой нет, и которую, сколько не старайся, не удастся сколотить на одном антагонизме Украины к России, частью которой она все еще является, хоть и не юридически.
И смысл стихотворения Бродского абсолютно прозрачен. Как русский (не советский) патриот он не мог воспринимать отделение Украины иначе как в контексте многовекового построения Российской Империи и скоротечного разрушения пространства русской культуры… И пусть и грубоватое, но геополитически абсолютно адекватное предсказание, что уход из России будет означать включение в сферу влияния Польши и Германии на вторых (в лучшем случае) ролях. Мало украинцам не покажется. И для России это будет тяжелое время, но для Украины - сплошной кошмар….»
Я не скрываю, считаю, что это одно из самых лучших стихотворений поэта, и для позднего американского Бродского предельно искреннее, крайне эмоциональное, при этом, предельно конкретное.
То не зелено-квитный, траченный изотопом,
— жовто-блакитный реет над Конотопом,
скроенный из холста: знать, припасла Канада -
даром, что без креста: но хохлам не надо.
Сразу же вспоминаются и чернобыльские изотопы, изрядно попортившие зелено-квитную Украину, и мощнейшая, хорошо знакомая Иосифу Бродскому достаточно радикально настроенная украинская община в Канаде, и впрямь , после объявления независимости Украины поспешившая посетить со своими канадскими холстами свою родину, и антиправославные настроения , сильные в украинской эмиграции. Вспоминается и история жовто-блакитного украинского флага, позаимствовавшего желто-синие цвета у государственного флага Швеции. Всё написано со знанием дела, с предельной честностью.
Меня поразили следующие две строчки:
Гой ты, рушник-карбованец, семечки в потной жмене!
Не нам, кацапам, их обвинять в измене.
Значит, уже в Америке, спустя много лет после отъезда из России, погружаясь в поэзию, Бродский погружается одновременно и в русскую стихию, чувствует себя русским – «кацапом». Знаю, что нашлись исследователи, считающие, что это как бы голос лирического героя, голос тех русских, заливавших глаза водкой где-нибудь в Рязани, от имени которых и написано стихотворение. Во-первых, Бродский как-нибудь дал бы понять читателям свою отчужденность от этого героя. Во-вторых, вряд ли отарзаненные русские читали бы перед смертью строчки из Александра или вообще какие-нибудь строчки.
И в-третьих, если стихотворение написано как бы от имени всего русского народа (как оно и есть на самом деле), куда входят и отарзаненные, и обалександренные, и канадо-американизированные русские, то понимаешь, с какой болью оно написано, и с какой ответственностью. Этот частный, автономный от всех , отчужденный и от евреев, и от американцев, и от всех других наций и религий поэт, вдруг берет на себя высочайшую ответственность от имени всех русских упрекать украинцев за их уход из единого имперского пространства, из единой России, «грызть в одиночку курицу из борща». Иосиф Бродский ведь не упрекает ни грузин, ни прибалтов, ни наших азиатов. Но украинцы – это же часть древней Руси, куда они уходят? Надо сказать им прощальное слово:
Скажем им, звонкой матерью паузы метя, строго:
скатертью вам, хохлы, и рушником дорога.
Ступайте от нас в жупане, не говоря в мундире,
по адресу на три буквы на все четыре...
стороны. Пусть теперь в мазанке хором Гансы
с ляхами ставят вас на четыре кости, поганцы.
Жестко, но до омерзительности верно. И впрямь, если уж украинцам не нашлось места в единой России, в нашей общей империи, то, как давно уже предсказано Николаем Гоголем в «Тарасе Бульбе», всем эти забывшим о русской земле Андриям одна дорога – к ляхам и гансам. Поляки и немцы уже сотни лет на Украину зуб точат, пусть уж потом наши «ридные» братья не плачут и не взывают о помощи. Хватит! Хватит! Хватит!
Прощевайте, хохлы! Пожили вместе, хватит.
Плюнуть, что ли, в Днипро: может, он вспять покатит…
И на самом деле, сколько веков жили одними бедами, одними радостями, вместе воевали, вместе побеждали, и все на равных, какие уж тут колониальные отношения между русскими и украинцами, скорее, из Украины Москва вербовала себе и в армию, и в органы, и в высшие чиновники трудолюбивых и исполнительных граждан. И вдруг все кончилось. Искренний гнев возникает у поэта:
Не поминайте лихом! Вашего неба, хлеба
нам – подавись мы жмыхом и колобом – не треба.
Нечего портить кровь, рвать на груди одежду.
Кончилась, знать, любовь, коли была промежду.
Какие уж тут колонии, когда вся Украина была слеплена русскими из разных кусочков, не говоря о Крыме, прилепленном напоследок безграмотным и невежественным Хрущевым, и еще более невежественным Ельциным в Беловежской пуще. Но и финал стихотворения у Иосифа Бродского явно пророческий, ибо, хорошо ли , плохо ли, но без великой русской культуры, без великой поэзии никогда не будет новой украинской нации. Не бывает нации без культуры.
С Богом, орлы, казаки, гетманы, вертухаи!
Только когда придет и вам помирать, бугаи,
будете вы хрипеть, царапая край матраса,
строчки из Александра, а не брехню Тараса.
И впрямь, можно быть храбрыми запорожскими казаками, сталинскими орлами, екатерининскими гетманами, лагерными вертухаями (кого же еще больше всего ценят в лагерной охране во все времена? Разве что азиатов, потому что им безразличны русские?), но без опоры на великую мировую культуру никакая казачья храбрость или вертухайская исполнительность не помогут. Тогда уж придется под другую – немецкую великую культуру ложиться, но они-то никакого равенства с собой не потерпят. Их кацапами не пообзываешь, быстро дадут знать свое лакейское место. А на местной брехне национальную культуру так просто не построишь. «Брехня Тараса» примерно в таких его строчках: «Кохайтеся, чернобривi, та не з москалями, бо москалi - чужi людей. Роблять лихо з вами» (Кобзар' Катерина). Хоть и обязан был многим, если не всем, Тарас Шевченко русской культуре, но решил об этом запамятовать.
Вот и все. Печальное и трагическое, гневно прощальное стихотворение русского поэта. Я искренне сожалею, что он не решился опубликовать его при жизни, тем самым, сняв все споры. С другой стороны, охотно его читал не один раз на вечерах, прекрасно зная, что его записывают на магнитофон. Он и впрямь сам лично очень переживал за этот неожиданный для него отрыв всей Украины от России. Его ближайший друг Лев Лосев сказал: «Украину он не только считал единым, как теперь принято говорить, «культурным пространством» с Великороссией, но он еще и сильно чувствовал ее как свою историческую родину. Последнее выражение мне не хочется брать в кавычки, потому что для Бродского это была очень интимно прочувствованная идея. Ощущение себя «Иосифом из Брод»…»
Ведь дело вовсе не в том, насколько хорошо это стихотворение. У любого поэта бывают неудачи, черновые варианты, провалы, отнеситесь к этому как заблуждению автора, но нет же, нет. Уже из года в год несется вал новых либеральных атак: это всего лишь пародия на Бродского. Интересно, что сами украинцы уверены в подлинности стихотворения, и их полемика идет уже по смысловому поводу. Не случайны и постоянные сравнения этого стихотворения с «Клеветникам России» Александра Пушкина. Оба поэта поразили своих современников своей нескрываемой государственностью и имперскостью.
Да и повод примерно одинаков: спор славян между собой.
О чем шумите вы, народные витии?
Зачем анафемой грозите вы России?
Что возмутило вас? волнения Литвы?
Оставьте: это спор славян между собою,
Домашний, старый спор, уж взвешенный судьбою,
Вопрос, которого не разрешите вы.
И на самом деле, не американцам же решать вопрос: «Славянские ль ручьи сольются в русском море? Оно ль иссякнет? вот вопрос…» ? А если еще добавить словцо Достоевского о славянах, то мы еще более остро почувствуем древние противоречия между вроде бы близкими славянскими народами: «Не будет у России, и никогда еще не было, таких ненавистников, завистников, клеветников и даже явных врагов, как все эти славянские племена, чуть только их Россия освободит, а Европа согласится признать их освобожденными! И пусть не возражают мне, не оспаривают, не кричат на меня, что я преувеличиваю и что я ненавистник славян!.. Может быть, целое столетие, или еще более, они будут беспрерывно трепетать за свою свободу и бояться властолюбия России; они будут заискивать перед европейскими государствами, будут клеветать на Россию, сплетничать на нее и интриговать против неё…»
Вот так и Украина, ничего нового. Не случайно же, подзуживая себя , именно украинцы первыми и напечатали это стихотворение Бродского «На независимость Украины» в 1996 году в Киеве в газете «Голос громадянина» №3 . Сразу же понесся вполне ожидаемый шквал ругани. В России впервые это стихотворение перепечатали в «Лимонке», а затем в «Дне литературы». Оно широко распространилось и стало общеизвестным, особенно с появлением интернета, демонстрируя радикальную эволюцию взглядов Бродского от советско-либеральных к имперским.
Некий украинский академик Павло Кислий дал свой украинский ответ, к сожалению, поэтически абсолютно невыразительный. Как тут не вспомнить «строчку из Александра или брехню Тараса», даже самые радикальные украинцы мгновенно запомнили яркие строчки из Бродского, и никто не помнит ни слова из ответа кислого академика. В ответе «кацапу-Бродскому» приводится всего лишь очень плохо зарифмованный перечень исторических обид украинцев
Ну що ж, прощавайте, кацапи!
Нарешті ми розійшлися шляхами.
Вам, певно, назад в «імперію зла»,
Нам, хохлам, знов на змагання з ляхами…
А щодо тебе, нікчемний раб!
Ти був фальшивий дисидент забільшовиченої Росії,
Двоголового орла вірний слуга,
Погонич придуманого Месії.
Не варто гадати, чому ти проклинав Україну,
Народу російському ти не окраса.
Ти був нікчемний імперський шовініст,
Не вартий нігтя Тараса.
Пробовала ответить Иосифу Бродскому поэт и прозаик Оксана Забужко:
Лине «плач по империи» — як написав би був Бродський,
Та схолов од плачу — і, від'їхавши в Амгерст, замовк.
Хай хто хоче, той плаче. Я — весело зціплюю зуби...
З вірша
«Крим. Ялта. Прощання з імперією», 1993.
Тоже не убедительно, ни стих, ни ее статья. Лучше бы и не трогали, себя на посмешище выставили. Свою версию написания стихотворения предложил незадолго до смерти Виктор Топоров: «На мой взгляд, демонстративная «украинофобия» Бродского объясняется двумя причинами – макро и микро.
На макроуровне Бродский так и не простил «вождям Союза» того, что они проглядели присущий ему потенциал государственного поэта, - и напомнил об этом задним числом при первом же удобном случае: печатали бы массовыми тиражами меня вместо Евтушенко, - глядишь, и не развалилась бы ваша хваленая империя.
На микроуровне я предложил бы вспомнить фильм «Брат-2» с тамошними однозначно отвратительными «новыми американцами» из украинцев.
Понятно, что ни с какими украинцами Бродский в США не общался. Да и с русскими тоже. Он общался с понаехавшими из СССР евреями.
Однако одни из евреев понаехали в США из России, а другие – с (тогда еще не «из») Украины. И вот эти-то украинские евреи и возликовали в США по случаю «незалежности». И вот им-то, в первую очередь, и дал гневную отповедь поэт…»
Вполне может быть, чувствуется какой-то личный первотолчок к появлению стиха. Может, прочитал где-нибудь стихотворение украинского поэта-эмигранта Евгения Маланюка: «Пусть же хищное сердце России половецкие псы разорвут…» Чего-чего, а ликующей русофобии в эмигрантской украинской прессе после объявления незалежности хватало с избытком, вспомним хотя бы фильм Балабанова «Брат-2». И потому соглашусь в данном случае с Михаилом Золотоносовым, написавшим, что «Эмоциональный смысл «оды» – обида на украинцев. Жили вместе, одной дружной семьей народов, а украинцы вдруг покинули «гуртожиток», что воспринимается поэтом (либо его лирическим героем) как измена, не столько политическая, сколько семейная… Любопытная ситуация: обычно стихи комментируют жизнь, а тут жизнь дала комментарий к стихотворению…» Вот уж верно, стихотворение, пусть и крайне эмоциональное, но не так уж и замеченное в прессе, ныне, во времена нашего украинско-русского противостояния , и впрямь стало символом наших отношений. «Пожили вместе, хватит…».
Сам поэт говорил не раз, что это частное мнение частного лица. Он любил ссылаться на свою частность. Когда он обедает в любимой венецианской траттории, пьет любимую граппу или шведскую водку «Горькие капли» - он и на самом деле частный человек. Да вот беда, будучи великим поэтом, он прикасаясь к поэзии, перестает быть частным человеком, и становится достоянием миллионов, и его мнение влияет на мнение миллионов. Иной раз больше, чем мнение президента страны. И в этом смысле, его ода на независимость Украины – документ эпохи!
А что до слезы из глаза,
нет на нее указа ждать до другого раза.
Не случайно сегодня в интернетном голосовании это стихотворение Бродского попало в список ста лучших стихотворений всех времен и народов. Стихотворение написано в 1991-м году, впервые прочитано на широкую аудиторию в 1994-м , что уже интересно само по себе. Он пустил его в публичное плавание уже после четырех инфарктов и двух операций на открытом сердце. Стал его читать в аудиториях уже в преддверии смерти. Это же не случайно. До смерти оставалось менее двух лет. И как можно говорить о случайности такого стихотворения для поэта?
Очень злобно об этом стихотворении отозвался поэт Наум Сагаловский: «Стихотворение, на мой взгляд, совершенно гнусное. Можно, вероятно, выбрать и другой, не такой резкий эпитет, но зачем? Весь текст дышит такой неприкрытой ненавистью к Украине, к украинцам, что диву даёшься. Я сперва, грешным делом, подумал, что стихотворение это - злая сатира, как бы монолог некоего не очень, будем говорить, интеллигентного российского шовиниста, над которым поэт с большим удовольствием издевается. Надо сказать, что сатира присутствует иногда в творчестве Бродского, так что ничего удивительного в такой сатире не было. Но вот что сказал сам Бродский перед чтением своего стихотворения в Стокгольме в 1992 году: «Сейчас я прочту стихотворение, которое может вам сильно не понравиться, но тем не менее...» То-есть, он ничего о сатире не сказал, другими словами - стихотворение написано на полном серьёзе, от имени самого поэта. Что, мне кажется, не делает ему чести, наоборот - представляет его в совершенно неприглядном свете…»
Читаю в «Русском журнале» статью некоего Александра Даниэля, где он, вновь публикуя полный текст стихотворения, далее громогласно называет его фальшивкой. Конечно, это достаточно злое стихотворение Иосифа Бродского сегодня ни в какие либеральные каноны поклонников оранжевой революции не лезет. Конечно, сегодня оно стало гораздо более злободневным, чем в пору написания. Конечно, режет слух последняя строчка, где русскому гению Александру Пушкину Бродский противопоставляет «брехню Тараса». Кстати, эта строчка резко возмутила в свое время и патриотическую поэтессу Татьяну Глушкову. Но откуда слепая уверенность Александра Даниэля, что этот «стихотворный текст никогда и ни при каких условиях не может принадлежать Бродскому»? Почему? Потому что поэт называет в стихотворении себя самого «кацапом»? Так есть буквально сотни высказываний Бродского, где он называет себя русским, иногда добавляя, «хотя и еврейцем». Может, удивляет отсутствие политкорректности в выражениях? Но по отношению к азиатам, африканцам и вообще «черным» у Бродского и в стихах, и в прозе, и в очерках есть гораздо более сильные, чуть ли не матерные выражения. Он чуть ли не гордился репутацией «расиста». Даниэля удивило слово «краля», а откуда в стихотворении о Жукове блатные «прохоря»? «Могут ли обороты типа «шить нам одно, другое»… принадлежать поэту, известному катулловской чеканностью слога?»
Ещё как могут. Блатных и простонародных выражений в поэзии Бродского с избытком. Впечатление такое, что этот самый Даниэль поэзию своего кумира совсем не знает, или… лукавит по политическим мотивам. В среде бродсковедов самых разных стран ни у кого сомнений в авторстве этого стихотворения нет. Может быть, и авторскую запись исполнения стихотворения на своих вечерах Даниэль назовёт фальшивкой? Есть сотни свидетелей этого исполнения на поэтических вечерах. Может, и их надо перечеркнуть? Вот уж эти мне фанаты. Блюстители чистоты готовы обкорнать кого угодно. Особенно это касается наследия Бродского. Все русофильские его стихи вымарываются из всех собраний сочинений.
Авторство стихотворения Иосифа Бродского «На незалежность Украины». несомненно, хотя, конечно, текстологам предстоит ещё из рукописей и авторских записей выбрать законченный вариант, не подвергая цензурированию сам текст. Но его давно пора печатать и в книгах, дабы не возникало сомнений у разных Даниэлей. Стихотворение прекрасное, резкое, неполиткорректное. Но должен ли настоящий поэт думать о какой-то политкорректности? Когда прочитал «На независимость Украины» в 1994 году, я по-настоящему и навсегда понял и высоко оценил великого русского поэта Иосифа Бродского…