prilepin Писатель Владимир Войнович радует и поражает. Цитируем.«Стрелков и его фанатики скоро сами превратятся в российский вариант исламских радикалистов: соберут террористические группы и будут убивать людей других убеждений. Впрочем, они уже это делали на востоке Украины...»
«Меня очень радует, что в Украине начался снос памятников Ленину. Кто-то говорит, что это вандализм, а я такой ленинопад приветствую».
Читаю и вдруг ловлю себя на чудовищной мысли.
Вот когда (сталинские времена не трогаем, это отдельный разговор и отдельная трагедия, если не сказать — кошмар) — а вот когда Войновича и ему подобных в постоттепельные времена выдворяли прочь из Советского Союза, про их сочинения писали: «...пасквиль на советскую действительность... издевательство над подвигом русского солдата и труженника... извращённое сознание... ненависть к стране, которая тебя вскормила... отщепенцы и вырожденцы...» - и прочая казённая пошлятина, прочая тоска зелёная.
Потом перечитаешь интервью нынешнего Войновича и никаких других слов для описания своих глубоких чувств не находишь.
Ну а как его ещё назвать? Отщепенец и пасквилянт. Старый, прожжёный и непоправимый.
Советские твердолобые чиновники ошибались не раз и не два (Бродский, Солженицын, Бородин, Максимов, Синявский, Лимонов — тут требовалась другая работа, а не эта их тупая дурь). Но они столь же часто не ошибались, а били ровно в десятку.
Войнович — русофобина, патентованная, чистопородная.
Неплохой писатель при этом был несколько раз. Ну что, и такое случается...
У философа Константина Леонтьева в работе «Средний европеец как идеал и орудие всемирного разрушения» есть забавный момент, когда он пишет, чем вдохновлялись прежние творцы:
«Один изображал чудесный переход евреев через Красное море; другой — борьбу гуннов с римлянами; третий — сцены из войн консульства и империи; четвёртый — сцены из ветхозаветной и евангельской истории...»
Современному, «прогрессивному» творцу куда сложнее, издевается Леонтьев:
«Если то, что в XIX веке принадлежит ему исключительно или преимущественно: машины, учителя, профессора и адвокаты, химические лаборатории, буржуазная роскошь и буржуазный разврат, буржуазная умеренность и буржуазная нравственность, полька tremblante, сюртук, цилиндр и панталоны, - так мало вдохновительны для художников, то чего же должно ожидать от искусства тогда, когда... не будут существовать ни цари, ни священники, ни полководцы, не великие государственные люди... Тогда конечно не будет и художников.
О чем им петь тогда? и с чего писать картины?»
Леонтьев давно жил, он не знал, с чего же они будут писать свои картины. Объясняю, с чего.
Картины можно писать с собственного пупка. Или, скажем, занозить палец и описать занозу, как центральную мировую катастрофу. Сюртук и панталоны тоже можно описать, особенно панталоны.
Или брезгливо смотреть вокруг и непрестанно, как из шланга, иронизировать. И тогда можно вообще о чём угодно сочинять.
Ещё можно быть концептуалистом.
Но самое главное занятие для прогрессивного художника местного разлива - не любить российский империализм. Вечная тема! Вокруг неё можно питаться столетиями.
Потому что, пока жива Россия, всегда будут полководцы, цари и священники — и это непрестанная причина для творческих выплесков европеизированных буржуа.
То есть, эти буржуа так и живут в великой традиции, только вывернутой наизнанку. Илиада и Одиссея продолжаются, а они всё время презирают, плюются, хихикают, и говорят: как не стыдно заниматься такой ерундой в наш прогрессивный век, скоты, рабы, челядь.
И за это им платят. Мы сами зачастую и платим. Сначала, раз пять в столетие, устраиваем им Илиаду и Одиссею, а потом оплачиваем их убогий стёб по этому поводу.