Текст: Сергей ЕФИМОВ
ФОТО: РОМАН ГОНЧАРОВ
С недавних пор Захар Прилепин ведет программу «Соль» на канале РЕН ТВ. В студию к писателю приходят российские музыканты — поют свои песни, а в паузах говорят о важном: про жизнь, любовь, про Бога, про мир и войну. На вопросы журнала «Телепрограмма» Прилепин ответил сразу после записи программы с группой «ЧайФ».
— Насколько вы свободны в выборе гостей? Давит ли на вас продюсер?
— Мы с руководителями канала на этой музыке выросли. Никакого диктата нет. Как нет даже намека на цензуру в том, что я буду спрашивать, что мне будут отвечать. Я сразу сказал, что намерен говорить про больные темы: Россия, политика, Донбасс, Сирия, религия… В этом смысле тут свобода абсолютная. Музыканты присылают свой трек-лист и поют. Были Бутусов, «Крематорий», Галанин, «Калинов мост», «ЧайФ». Остается какое-то количество групп и персонажей, которые мы хотим заполучить: Борис Борисович Гребенщиков, Юрий Юлианович Шевчук. «АукцЫон», конечно же.
ДМИТРИЙ РЕВЯКИН И ГРУППА «КАЛИНОВ МОСТ». ФОТО: РЕН ТВ
— Это все ветераны рок-н-ролла.
— Конечно, мы обязаны и молодых ребят представить. Я интересуюсь русским рэпом и хочу, чтобы сюда попали Guf сотоварищи, группа Centr, Типси Тип и его новый проект «Штора». Группа «25/17» у нас уже была. Будет женская боевая половина — Сурганову уже отсняли, Арбенина на подходе. А дальше начнем отбирать, кто нам еще необходим.
— Кого вы видите аудиторией «Соли»? Мужчин за 40, которые полюбили «ЧайФ» 20 лет назад?
— Тут мне кто-то рассказывал, как ходил в Европе на концерт какой-то группы — условно говоря, Metallica. И с удивлением обнаружил, что послушать концерт пришли деды 60 — 70 лет. Незаметно мы в этот контекст тоже переместились. Группа «Аквариум» в 1972-м начала петь, а уже в 1976-м имела огромное количество поклонников. А я 1975-м только родился. С другой стороны, у «Аквариума», Бутусова и прочих появляются огромные волны новых поклонников, которые даже не слышали прежние альбомы. «Чайфы» отыграли только что 50 концертов по всей стране. Полные залы! Пришли не их ровесники, а, как правило, люди помоложе. Мы рассчитываем на активно мыслящую и действующую аудиторию — на людей, которые могут позволить себе в ночь на понедельник не спать и смотреть нашу программу.
ВЛАДИМИР ШАХРИН, ГРУППА «ЧАЙФ». ФОТО: РЕН ТВ
— Многие гости — кумиры вашей юности. Что вы испытываете, когда сидите в паре метров и они в этот момент играют фактически для вас?
— Вот сейчас мы были с «Чайфами», они раздумывали, какую песню исполнить. Я говорю: «Спойте мне «Вольный ветер». И они спели! Я испытываю душевный тремор оттого, что сижу рядом. Конечно, они поют не для меня, а для всех зрителей, но это ощущение приобщенности к тому, что воспитало миллионы людей… Это огромное счастье. Вот поет «Я хочу быть с тобой» Бутусов. У меня слезы наворачиваются — потому что я, хоть и обросший корой человек, понимаю, что это не просто гениальная песня. Люди с ней молились, влюблялись, расставались. А Бутусов поет песню так, будто она впервые через него проходит.
— Раньше было просто: ты случаешь либо попсу, либо рок. А теперь групп самых разных сотни, и фанаты одной могут не подозревать о существовании другой. Может ли в таких условиях родиться всеобщий кумир, выразитель надежд — как Цой, например?
— Действительно, имеет место некоторая эклектичность мировоззрения. Но просто путь песни стал длиннее. Песни группы «Наутилус Помпилиус» через фильмы «Брат» и «Брат-2» вдруг пробили во второй раз в истории группы дорогу так, что стали центровыми для поколения 90-х. Группа «25/17», может, в полном смысле не занимает тот контекст, который занимала группа «Кино», но она к этому близка. Отчасти и Ноггано тоже. Люди через эти песни сверяют или формулируют свое отношение ко времени, эпохе, религии, семье… Поэзия — это возможность формулировать все самое главное в коротком тексте. 24 строки — и вдруг вся твоя жизнь там.
— «Соль» анонсируется как «немузыкальная программа» — это подчеркивает, что разговоры важны не менее, чем музыка. Разве мы, телезрители, еще способны воспринимать с экрана более или менее сложную мысль?
— Люди, которые в 90-е и отчасти в нулевые годы вырастали в сознании комфорта и себялюбия, повзрослели. Стали понимать, что на этих основаниях нельзя воспитывать своих детей. Запрос на текст, сложную формулировку, афоризм не обвально, но возрастает. Перестройка в 80-е годы началась с того, что нам не хватало правды и большой идеи. Потом все это обрушилось и мы убежали в шоу-программы, юмор и экстрасенсию. А сейчас обратный процесс начинается. Он медленный. И мы во главе этого процесса идем, возвращаемся в серьезные разговоры. Людям они нужны. Не всем, но нужны.
ВЯЧЕСЛАВ БУТУСОВ. ФОТО: РЕН ТВ
«Когда Кинчев позвонил, я просто сошел с ума»
— С некоторых пор вы — тоже музыкант, с группой «Элефанк» выпустили не один альбом. Насколько глубоко это в вас живет? Ощущаете ли вы себя коллегой гостей программы?
— Это точно не хобби. А коллега ли я… По отношению к моим гостям это примерно то же самое, если бы любой из них сказал: «Я — коллега Джима Моррисона, Джона Леннона». Они про себя так не говорят. Я же не скажу, что я — коллега автора «Слова о полку Игореве». Мне хватает самоиронии так о себе не думать, коллегой Дмитрия Ревякина (лидер группы «Калинов мост». — Авт.) себя не воспринимаю. Он великий музыкант, у него такие песни, что никогда в жизни не сочинятся. Но сама механика того, что музыканты в «Соли» делают, их нервоз перед этим маленьким концертом, — мне понятны.
— В какой-то степени вы — молодой музыкант. Но не у каждого молодого музыканта есть альбом, куда входят совместные треки с Дмитрием Ревякиным, Александром Ф. Скляром, Константином Кинчевым.
— Я просто сошел с ума, когда мне Кинчев позвонил и сказал: «Захар, ты прислал мне две песни. Я в обеих пропишу свой голос. Мне понравилось все, что ты сделал». Я смотрел на телефон, как будто это рождественский подарок необычайный. Думаю: «Кому позвонить? Маме? Соавторам по музыке? Или жене?» Жене позвонил в итоге. Это было непостижимо! Мне было 14 — 15 лет, у меня висел огромный плакат Кинчева и рядом штук 200 фотографий, вырезанные из журналов и газет. Это был мой иконостас. Здесь висел Кинчев, там — Цой, Гребенщиков, а там — Борзыкин со Скляром…
— Вас червь сомнения не грыз, что звездам рок-н-ролла вы, возможно, интересны как писатель, а не как музыкант?
— Даже не как писатель, а как человек с позицией, которую они разделяют. Я знаю, что для Саши Скляра это самое главное. Он читал мои книги, но я понимаю, что мы сблизились через Донбасс. То, что я нашел такие дорожки к ним, меня не унижает. Они — музыканты такого уровня, что, если бы наши песни были дурными, вряд ли бы они согласились на совместные треки — даже если бы я в этом Донбассе жил не вылезая.
«Мои желания вышли за пределы меня самого»
— В этом году вам исполнилось 40. В России этот юбилей мужчины по традиции боятся, не празднуют. А вы?
— Мне по барабану — 40 мне лет или сколько. Не знаю, что я скажу в 50, но в этот раз я не испытал никаких чувств. У меня одни и те же политические, социальные, культурные, семейные взгляды лет с 16 — 18. В этом смысле мне что 33, что 35, что 39, что 45… Я равнодушно к этому отнесся. И юбилей я сделал.
МАРИЯ И ЗАХАР ПРИЛЕПИНЫ И ИХ ДЕТИ (СЛЕВА НАПРАВО): ЛИЛЯ, ИГНАТ, КИРА, ГЛЕБ. ФОТО: МАРИЯ ПРИЛЕПИНА
— Не отговаривали близкие? Плохая примета, говорят.
— Никто на эту тему не парится. Это фигня все.
— У вас в альбоме «Охотник» есть песня с такими строчками: «Счастье, как ты велико, куда мне спрятать тебя?» Как-то невесело прозвучало, нет?
— А что тут невеселого? Это песня «Коробок», довольно старый текст. Я был женат года два-три или четыре. Как-то ночью проснулся, пошел на кухню и записал эти строки. В 33 года сверстники меня поражали — они не могли построить семью, распадались на сотни частей, а у меня все было в порядке. И я думал: кого же мне за это благодарить, что у меня так все ладно в жизни складывается? Ощущение до сих пор не исчезло, я еще раз это в песенной форме воспроизвел.
— А дальше: «Все, что желал, все случилось».
— Желания вышли за пределы тебя самого, понимаете? Я раньше что-то желал, чтобы для меня случилось. А теперь все, что касается меня, случилось — и я взыскую только великого счастья для своей Родины.
— Пожалуй, вы достигли всего, о чем писатель может мечтать. Выиграли все премии, приобрели мировую славу…
— Некоторую мировую известность.
— …и достигли материального благополучия. Вспоминая годы безденежья, 1990-е, жалеете ли о том, что ушло навсегда, едва пришел успех?
— Безо всякого уважения отношусь к этим временам. Я тогда строил свой характер, судьбу, но мне тогда не было весело, — я был нищий, как собака злая. Сказать, что мне уже некуда стремиться, тоже будет не совсем верно. С любого пригорка тебя сгонят через 2 — 3 года. Я отношусь к своим достижениям с самоиронией. Ну получил я все эти премии. А через десять лет их еще сто человек получат. Мои успехи — это только заявка, которую я должен отработать.
— Сложности ваш нынешний статус приносит? Может, стало труднее дружить?
— Новые друзья прибавляются в любую минуту. Я стал пытаться сокращать этот круг, потому что уже сложно различать людей, которые хотят с тобой дружить только потому, что ты занимаешь это место. Но у меня есть порядка 30 — 50 ребят, которых я полюбил до того, как стал настолько известен. Я называю их «Керженский круг» — по деревне Керженец, где мы у меня собираемся. Процентов 80 — неизвестные широкой публике люди. А еще там Андрюша Мерзликин — актер, Саша Скляр — музыкант, Андрей Бледный — музыкант, Юра Быков — режиссер, Саша Велединский — режиссер. Бывает, кто-то постучится — просит, чтобы его внесли в этот контекст.
ФОТО: РЕН ТВ
— Утомляет?
— Присматриваешься к человеку — понимаешь, что он просто хочет попасть в тусовку. Не позовешь — у него страшные обиды. Я строю дружбу на том, что мы единомышленники, что можем собраться вместе, поехать на Донбасс. Мои друзья могут в любую секунду собраться — кто-то может заниматься гуманитаркой, кто-то едет военкором, а кто-то может поехать прямо в ополчение со мной. Это братва моя, она годна для любой деятельности.
— Вы как-то говорили, что разница в политических позициях не мешает вам дружить с людьми.
— Ну нет, мешает! До Крыма не мешала, мы общались подробно с разными персонажами. Один пример, о котором мне несложно сказать, — Митя Глуховский (писатель, автор романа «Метро 2033». — Авт.). У нас с ним было полное взаимопонимание. Мы эмоционально сходились, «сплетались языками» и могли часами разговаривать. Днями не расставались и бухали! Но Митина позиция по всем этим вопросам кардинально другая. Ну, Митя, как хочешь, так и живи. Издавай свои книги миллионными тиражами и при этом продолжай говорить, что живешь в Северной Корее.
— Многие известные люди прячут от публики все личное, никаких семейных фото в соцсетях. Вы же, наоборот, регулярно их публикуете и как-то сказали, что делаете это специально.
— Я это воспринял — к некоторому неудовольствию моей жены — как задание. Потому что я вижу, что институт семьи в современной России распадается. И я понял, что можно только личным примером доказать, что с семьей ты приобретешь больше, чем потеряешь. Делайте так, и вы не будете ощущать себя в пустоте. У вас будет почва для того, чтобы работать, жить, любить. Многие думают, что сначала ты должен самореализоваться, а потом уже дети пойдут. Я пытаюсь доказать, что это полная чушь. Моя жена гениально сформулировала: «Все, что мешает пути твоего духовного совершенствования, — это и есть твое духовное совершенствование». А не наоборот: я сейчас совершенствуюсь, а потом всем остальным займусь.
— Вы строили большую семью, будучи далеки от материального благополучия. Как решились?
— От глупости все это происходило… Вообще не понимали, чем за это придется платить. Слава богу, к третьему ребенку у меня были какие-то доходы. Сейчас мне это кажется смешным. Нам-то казалось, что мы дико богаты, когда мы смогли позволить себе сходить в кафе. В первый раз за 8 — 10 лет совместной жизни. А до этого не имели ничего. Мы еле живые были! Помню, было уже лет семь брака, когда я впервые купил кукурузные палочки и пепси-колу в качестве развлечения. Это было такое счастье, что у нас есть не только на еду и на носки, а еще и на «излишества». А потом стало можно поехать в близкую соседнюю страну. Но счастье, оно не от этого зависит! Не от возможности съездить на Филиппины.
— Ваш старший сын Глеб оканчивает школу. Уже решили, куда будет поступать?
— Я предлагал ему идти по военной линии. Жена предлагала по языковой — у него склонности к языкам. Он сам решает. Всем своим детям говорю: доведу вас до 16 — 17 лет, а потом чтобы я вас вообще не видел больше. Это ваша жизнь, я на вас насмотрелся уже. Чтобы я просто радовался за вас либо не видел с вашими проблемами. Это моя позиция.
— Ваш брак выглядит образцово-показательным, и кому-то может показаться, что семья — это легко. Но ведь наверняка трудности были.
— Да были. И есть, конечно. Слава Бутусов на съемках программы «Соль» сказал, что для мужчины терпение — одно из наиважнейших качеств. Мужской стоицизм способен преодолеть такие пространства, что мама не горюй. Люди — нетерпеливые, хотят сейчас и немедленно. Это нетерпение, оно наказывается. А терпение вознаграждается. Это залог не только брака, а вообще всего — успеха, творчества, воспитания детей. Дети воспитываются не словами, не догмами, а наблюдением родителей. У меня папа, дедушка и другой дедушка могли выпить сколько угодно, а утром поднимались и занимались своей работой. В 30 лет я понял, что это меня и воспитало — то, что я знал, что люди поднимаются и идут делать свою работу в любом состоянии.
— Вы сторонник патриархального типа семьи, когда жена должна быть дома, рожать детей?
— Я не сторонник. У нас так получилось случайно — я работал, жена занималась детьми. У меня жена — кинолог, дрессирует собак. Может в цирке выступать. Сейчас мы на некоторое время перестали рожать, и она набрала себе тут же работы. Есть такие библейские слова: «Женщина чадолюбием спасается». Ты сделай это дело, а потом у тебя хватит времени на карьеру. Думаешь, если ты не родила, то будешь конкурентоспособна? Да не будешь! Если тебе 38 лет и ты не родила, это не значит, что 18-летняя девочка тебя не обыграет.
«Не видел ни одного несчастного ополченца»
— Вы рассказывали, что ежедневно встаете в 6 часов. Усталость не накатывает — так, что не встать до обеда?
— Нет, у меня накатывает только то, что я не могу детей своих повидать четыре дня подряд. Вчера вечером я был еще в Донецке. Ночью выехал по Донецкой Республике на границу, в пять утра сел в самолет в Ростове, в семь прилетел в Москву. Два часа поспал вот на этом диване (в кабинете одного из руководителей РЕН ТВ. — Авт.), потом провел две программы. Сейчас я приеду домой, завтра у меня встреча с двумя учеными, с которыми мы будем вести лекторий. А в чем тут проблема? Отосплюсь послезавтра.
ЗАХАР ПРИЛЕПИН В РАЗРУШЕННОМ ЛУГАНСКЕ. ФОТО: ЛИЧНЫЙ АРХИВ
— Но устают же люди. А вы — нет?
— Я не знаю, почему они устают. Может, потому что они чего-то делают, противное своим представлениям. Потому что себя жалеют слишком. Но если ты не тратишься на жизненный спам, у тебя всегда силы найдутся. Не трать силы, куда не нужно их тратить.
— Новый роман будет?
— Будет. Но я же не Жюль Верн. Если нет для романа никакой большой мысли, то его и не буду писать. Я сейчас выпустил книжку «Непохожие поэты», будет и книга рассказов. Проза делается из того, что ты прожил. Кому нужен твой роман, если ты вообще ничего в жизни не видел? Нужно думать о жизни, а романы придут.
— Становится ли вам тревожнее жить в силу последних событий в стране и мире?
— Нет, мне радостнее. Мне счастье огромное! В отличие от многих я своими глазами наблюдаю многие катастрофы, ужасы, которые происходят с нами. Товарищей теряю, близких людей. Но при этом я живу с колоссальным ощущением времени, пространства, географии, культуры. Примерно одинаковое количество людей из моей жизни погибло от наркотиков или в автокатастрофах, и на войне. Зато я сегодня вижу те вещи, к которым всю жизнь стремился, которые видоизменяют историю человечества — это наделяет меня надеждой, верой и радостью. В Донбассе я не видел ни одного несчастного ополченца. Ни одного. А вот среди своих товарищей, которые ищут себя и не могут себя найти, несчастных — девять из десяти.
Личное дело
Захар Прилепин родился 7 июля 1975 года в селе Ильинка Скопинского района Рязанской области. Окончил филологический факультет Нижегородского государственного университета им. Н. И. Лобачевского, служил в ОМОНе, принимал участие в боевых действиях в Чечне. Написал резонансные романы «Патологии», «Санькя», «Грех», «Черная обезьяна», «Обитель», переведенные на двадцать языков; автор сборников рассказов, биографии писателя Леонида Леонова, сборников публицистики и литературной критики. Лауреат премий «Супернацбест», «Русский Букер», «Большая книга» и др. Известен активной гражданской позицией, организатор десятков гуманитарных миссий в Донбасс. Член запрещенной Национал-большевистской партии Эдуарда Лимонова. Женат, четверо детей. Живет в Нижнем Новгороде.
«Соль»
По воскресеньям/0.00
По воскресеньям/0.00