Вторая мировая война, официально начавшаяся в сентябре 1939 года, на самом деле назревала много раньше. Некоторые авторы, вроде Стоуна и Кузника, и вовсе утверждают, что все началось с Востока, в 1931 году, со вторжения Японии в Манчжурию.Гитлер
Однако если смотреть на предпосылки этой войны, говорить все же стоит о Западе, о Европе и как минимум о двадцатых годах.
Если обратиться к «Истории Европы» Нормана Дэвиса (концентрированного британского русофоба, но весьма занимательного историка), то, по его версии, в том, что гитлеровская Германия смогла вообще появиться на свет, достичь такой силы и значимости, виновата Советская Россия, а точнее – Октябрьская революция.
Это объяснение тем более занимательно, что демонстрирует в том числе современные воззрения представителей европейских научных и культурных элит на нашу страну.
Так вот, если коротко, то, по Дэвису, у нас была такая страшная революция и гражданская война, что, когда военные части западных интервентов оказались на территории России, у «западных партнеров» случился культурологический шок.
В России хаос, красные и белые, кругом разруха, но регулярные войска мало того что не могут навести там свой правильный оккупационный порядок, так еще и получают от всей русской души и отступают.
Еще один важный фактор заключался в том, что эти военные части были войсками победителей в Первой мировой. И не важно, что на момент подписания Версальских договоренностей на территории Германии иностранные военные присутствовали только в качестве пленных, а большинство немецких войск как раз находилось на фронтах других европейских государств. Победителей ведь не судят.
В общем, вот это непонятное опрокидывание интервентов в России во время Гражданской войны и появление нового Советского государства смутило и французов, и британцев, и отчасти США.
Европейцы тогда вполне резонно объявили Советскую Россию этаким государством-изгоем, с воцарившимся враждебным для западных устоев политическим режимом. Что, кстати, было недалеко от истины.
Капитализм и империализм европейских государств в начале прошлого века несколько надоел народным массам. Массам хотелось прав, свобод, фиксированного рабочего дня и прочей социальной защищенности. Поэтому по Европе, да и в США, где с этими вещами тоже был непорядок, коммунистические партии стали расти как грибы после дождя.
К чему вся эта предыстория?
Чтобы было понятно, что вплоть до конца тридцатых Германия, нацизм и итальянский фашизм вызывали куда меньше страхов и дискомфорта, чем коммунизм. Здесь и можно усмотреть отправную точку в дальнейшей политической логике западноевропейских государств в межвоенный и предвоенный период.
Отдельно, кстати, стоит упомянуть и США. Если посмотреть на Кузника, Римини, Дэвиса и Поспеловского – а также, есть подозрение, и на многих других историков – то у них мы встретим практически идентичный штамп: «США устранились из европейской политики после Первой мировой войны».
И сразу как-то создается ощущение, что Штаты просто наглухо забаррикадировались на своем континенте, решали сугубо свои внутренние вопросы и совсем никакого участия в жизни Европы не принимали. Но читаем, например, в книге того же Дмитрия Поспеловского «Тоталитаризм и вероисповедание»:
«В 1924 году на помощь приходит План Доуса, который, не указывая конкретно новых сроков выплаты репараций, значительно уменьшает размер ежегодных выплат. Кроме того, Германии предоставляется льготный кредит в 200 миллионов долларов.
За этим следуют огромные американские капиталовложения в восстановление немецкой промышленности, решающие пакеты акций многих фирм скупаются американцами. В общей сложности между 1924 и 1929 годами Германии были предоставлены льготные кредиты на сумму 8 миллиардов долларов».
В общем, если переводить с восторженно-либерального на русский, то американский бизнес по дешевке скупал германскую промышленность. Ну и кредитовал так, чтобы уж наверняка. Чтобы не репарации, а кредит.
В общем, США, которые «ушли из Европы» политически, проделали экономически с Германией примерно то же самое, что сейчас проделывают с Украиной. Это также крайне важный сюжет, который отчасти может объяснить столь позднее включение США в войну на стороне союзников.
Конгрессмены не только боролись за «американский изоляционизм» и не давали хода войне. Есть мнение, что они при этом еще и защищали американский бизнес. Конгрессмены США часто так делают.
Однако вернемся в «бушующие двадцатые». Сперва следует вспомнить Версальскую конференцию. К власти в Веймарской республике пришли западники, социал-демократы. Та партия, с которой европейские победители могли договориться легко, поскольку немецкие социал-демократы еще в 1917 году требовали выхода Германии из войны.
Однако в итоге делегация, возглавляемая министром иностранных дел Ратенау, не была допущена за стол переговоров. Все требования немцам были вручены в ультимативной форме. Альтернативой неподписанию договора, предусматривающего поражение в территориях и неизвестную сумму репараций, которую союзники готовы были посчитать «потом», было возобновление военных действий. Сумму предъявили, к слову, в 1921 году, и составила она 33 миллиарда долларов.
Ключевым моментом, на котором кошмар европейских демократов воплотился в жизнь, по мнению Нормана Дэвиса (а он как русофоб для нас важен сейчас не менее, чем как историк), стала Генуэзская конференция, состоявшаяся в апреле 1922 года.
Это был экономический форум, куда пригласили делегации от Германии и от Советской России. Но в статусе изгоев, не допуская их до участия в переговорах и заключения панъевропейских соглашений.
Вот как описывает события Генуэзского форума Дмитрий Поспеловский:
«Германскую делегацию возглавлял министр иностранных дел Ратенау, который стремился к сближению с западными демократиями и надеялся, что на этом форуме ему удастся восстановить какие-то отношения с западными союзниками. Но Ллойд-Джордж, возглавлявший британскую делегацию, как и его французский коллега, полностью игнорировали немцев и Советы».
В общем, очень дальновидная политика, факт. Но, в принципе, вполне в европейской традиции: лежачих не бьют, их добивают.
Каково же было удивление уважаемых участников форума в тот момент, когда советская и германская стороны провели двусторонние переговоры в Рапалло. И об отказе претензий на репарации со стороны Советской России к Веймарской республике, и о тайном военном сотрудничестве.
У Нормана Дэвиса по этому поводу читаем: «Сам по себе инцидент в Рапалло не имел большого значения; но обнаружилась главная слабость победы союзников: этот инцидент показал, что Москва и Берлин вместе могут безнаказанно игнорировать Запад».
И вот это, пожалуй, ключевая фраза. Этот самый пресловутый Запад очень сильно не любит, когда его игнорируют, а когда не может военными или политическими методами изменить ситуацию, начинает такого игнорирования бояться. Собственно, дальше Дэвис прямым текстом и пишет, что это игнорирование стало для союзников «кошмаром».
Кстати, возвращаясь к делам современности, в этом контексте понятно, зачем Западу так нужны либеральные оппозиционеры, считающие Запад мерилом всех вещей. Чтобы снова не возникло этого «кошмарного игнорирования».
Но едем дальше по европейской политике. Генуя и Рапалло показали, что сама политическая логика поменялась. Не помогла даже оккупация французами Рура в 1923 году за невыплаты Веймарской республикой плановых репараций. Кстати, еще один важный момент, если кто забыл. Гитлера тут еще рядом не стояло.
Он в этот момент смещает с должности Германской рабочей партии Антона Дрекслера, переименовывает партию в НСДАП и устраивает Пивной путч, будучи политическим маргиналом, только набирающим популярность.
Тем не менее, даже вот такое социал-демократическое европейское образование, как Веймарская республика, которая договорилась с Советами, уже вызывает изменения в политике союзников. Наступает 1925 год, в который проходит Локарнская конференция.
По большому счету именно она и определила продвижение уже Третьего Рейха, в первую очередь на Восток. В частности, в Локарно Германия не только стала членом Лиги Наций, то есть полноценным и полноправным участником европейских, а то и мировых политических процессов. Помимо этого, были несколько пересмотрены условия версальских договоренностей.
Например, в том пункте, что Германия обязуется соблюдать территориальную целостность западноевропейских держав. Но о Восточной Европе все как-то забыли. Второй пункт – соглашения Локарно в весьма обтекаемой форме признавали право «консолидации всех немцев в едином суверенном государстве». И, что особенно важно, теперь государством-агрессором считалось то, которое первым нападало именно на другое западноевропейское государство.
Иными словами, та же Франция, если бы вступилась за своих восточноевропейских союзников, территории которых прибирали к рукам уже нацисты, оказалась бы в этой логике как раз государством-агрессором и виновником начала войны. А Германия была бы в своем праве защищаться.
В 1933-м к власти в Германии пришел Гитлер, и, собственно, первое, что он начал делать, – это воплощать Локарнские соглашения в жизнь так, как он это понимал. При этом понятно, что в 1925 году союзники поступили даже не эгоистично, а эгоцентрично, сформировав этакий «дипломатический коридор» для Германии и развязав ей руки, лишь бы она, эта Германия с бэкграундом в виде «страшных и непонятных» Советов, не вторгалась к ним.
Кстати, в 1935-м Третий Рейх уже официально объявил, что Версальские соглашения далеко в прошлом, инициировав всеобщую мобилизацию, отметил, что немцев по всей Европе ущемляют, а Гтлер всего лишь собирает национальное государство и возвращает отторгнутым жителям Германии их исконные права.
В итоге была проведена Стрезская конференция, или «Фронт Стрезы». Которая, конечно, устно осудила политику Германии, но в то же время признала полностью законными Локарнские соглашения. Видимо, где-то с этих лет началось то, что в официальной историографии называется «политика умиротворения агрессора».
Выглядело это примерно так: Рейх захватывал очередную территорию, нарушал очередной пункт Версальских договоренностей, проводил очередную милитаристскую инициативу, а потом заявлял, что «на этом интересы Германии полностью удовлетворены». И союзники-европейцы этому «верили». Ну, на Восток же идут люди, нас это не слишком трогает.
В особых случаях вновь проводились отдельные международные конференции. Например, в Мюнхене в 1938-м, когда Британия, Франция и, понятным образом, Италия потребовали от Чехословакии отдать Судетскую область, по принципу «лишь бы не было войны».
И все с той же аргументацией, что, пока все эти военные ужасы не касаются Западной Европы, это «приемлемые ужасы». У США, напомним, на тот момент была «политика изоляционизма» с очень серьезными экономическими интересами в Германии и с обменом «гуманитарными проектами» в сфере расовой сегрегации и евгеники.
В общем, «демократический Запад» старательно кормил и направлял в нужную сторону монстра.
В итоге просвещенная Европа поняла, что «что-то пошло не так», только после того, как 1 сентября 1939 года Германия напала на Польшу. Видимо, понимание пришло опять из-за нас, страшных «советских русских», которые также себе часть Польши заполучили.
Тогда 3 сентября Британия и Франция все же объявили Германии войну. Но и после объявления войны западные союзники не пересекали линию Мажино на границе Франции и Германии. Ее потом немцы отлично обошли через Арденны в 1940-м, но это несколько иная история.
По итогам всей этой истории особенно показательным можно счесть именно то, почему Гитлер двинул на Восток. Ровно потому, что Германии, когда она была еще слабой Веймарской республикой, такую возможность радостно предоставили. И, больше того, тщательно ее к этому стимулировали.
Не потому даже, что на востоке живут «недоевропейцы» и русские, хотя и это тоже. А просто чтобы никто на запад не шел и «правильных европейцев» не трогал.
Завершить же эту историю стоит даже не политикой, а чисто психологическими мотивами западных союзников.
С США все понятно: их политикой «невмешательства», как и во все времена, двигала алчность и жажда наживы. С Францией и Британией интереснее – тут основными мотиваторами выступали страх, ненависть и задетое самолюбие.
И вот из-за этих факторов и произошла самая главная катастрофа XX века. Но мы же помним с вами, что это СССР во всем виноват, Сталин хуже Гитлера, а еще мы завалили трупами миллионы изнасилованных немок, не так ли?
Александр Чаусов