Алексей Синельников, политолог:
«История с „гибелью“ и „воскрешением“ Аркадия Бабченко подрывает глубинные человеческие ощущения сочувствия. Теперь люди будут еще меньше верить и сочувствовать друг другу. Это уже никакая не „гибридная война“ (а раньше в Ростове такое назвали бы „хор глухих и шайка нищих“). Люди написали в Facebook столько искренних слов: кто-то сочувствовал, кто-то находил слова, чтобы не сочувствовать. А оказывается, все это время человек где-то сидел, все это читал и смеялся, или что он там делал? Когда ты начинаешь играть на самых трогательных чувствах и обманывать, то никаких последствий не бывает, кроме цинизма и разочарования. Люди перестают верить сами себе. А если завтра настоящая трагедия? У нас и так мало человеческой солидарности, мы и так атомизированы настолько, что очень редко пытаемся выйти за пределы собственной идентичности. И когда с этим начинают играть, подрывая чувства и эмоции…
«История с „гибелью“ и „воскрешением“ Аркадия Бабченко подрывает глубинные человеческие ощущения сочувствия. Теперь люди будут еще меньше верить и сочувствовать друг другу. Это уже никакая не „гибридная война“ (а раньше в Ростове такое назвали бы „хор глухих и шайка нищих“). Люди написали в Facebook столько искренних слов: кто-то сочувствовал, кто-то находил слова, чтобы не сочувствовать. А оказывается, все это время человек где-то сидел, все это читал и смеялся, или что он там делал? Когда ты начинаешь играть на самых трогательных чувствах и обманывать, то никаких последствий не бывает, кроме цинизма и разочарования. Люди перестают верить сами себе. А если завтра настоящая трагедия? У нас и так мало человеческой солидарности, мы и так атомизированы настолько, что очень редко пытаемся выйти за пределы собственной идентичности. И когда с этим начинают играть, подрывая чувства и эмоции…