О Совеге. Оставленная Вологодчина, русский север

О Совеге узнал совершено случайно, когда изучал материал по училищу им. Чижова, что в трёх верстах от Чухломы.

Вычитал, что в советские годы в общежитии училища круглый год проживало множество ребят из некой Совеги. Лишь на каникулы их отправляли домой, причём авиарейсом на АН-2, он же "кукурузник". Оказалось, что до 1982 г. до родной Совеги можно было добраться либо по воде (маршрут по реке Сухоне из Вологодской обл.), либо по воздуху (рейс Солигалич-Совега). К началу 2000-х речная и "кукурузная" транспортная система были уже ликвидированы. И так мне захотелось узнать, разведать и побывать в загадочной Совеге, что это стало главенствующей идеей будущих путешествий. А с началом сезона открытий — ключевой целью первой же поездки. Во второй части отчёта я затрону лишь небольшую часть рассказа об этом, по-настоящему уединённом месте, где со времени основания поселений среди дремучих лесов и болот, Совега всегда оставалась краем особым, самобытным, удивительным во всех отношениях.
А пока продолжаю повествование с момента, как заехал в одно из крупнейших сёл района — Коровново. Начало селу положила подмонастырская слобода, возникшая при Алесандровой пустыни (XVI век). Первое письменное упоминание от 1627 г.: слободка Коровья с восемью домами «да двор коровий, на нём коровник». Село расположено на обоих берегах реки Вочи. Первоначально я попал сюда двумя днями ранее, когда бороздил местные просторы в поисках питьевой воды. Здесь наткнулся на водозаборную колонку, из которой непрерывно бил поток чистейших грунтовых вод. Колонки до недавнего времени являлись привычной деталью на деревенских улицах. Но в последнее время картина в корне изменилась. В деревнях, где когда-то можно было из размещённой у самой дороги колонки насытиться холодной водичкой, теперь ещё надо поискать — коммунальщики их либо перекрывают, либо демонтируют. Мне повезло — заправлялся тут трижды. Ну, а третьего дня решил исследовать и само село.

Чрезвычайно интересное место. С большим количеством сохранившихся весьма выразительных своим видом старинных домов. Жилая застройка пролегает вдоль двух основных улиц, одна из которых совпадает со старым торговым трактом из Чухломы в Солигалич. Совсем дремучих изб здесь не встретить (из-за частых пожаров). Историческая застройка относится преимущественно к периоду кон. XIX – нач. XX веков. Типологически она однородна и представляет собой избы-пятистенки, в стилистике несложных форм эклектики. Сей, вот, домик выделяется рамочными наличниками окон, украшенными ажурными навершениями и фартуками; трёхскатной кровлей из дранки, в вальму которой врезана небольшая светёлка, окошко оной фланкировано парами точёных столбиков-балясин.
Под №37 — небольшая крестьянская усадьба, состоящая из дома и сарая за ним. Здесь светёлка, не в пример предыдущему дому, гораздо крупнее и прорезана тремя прямоугольными окнами. Что примечательно, у местных домов резные наличники окон по рисунку очень близки друг к другу.

А этот домик устал стоять. С конца 90-х несоизмеримыми темпами идёт утрата деревянного зодчества, в лице жилых домов, возрастом сто и более лет.
Ну, а с этим персонажем мы уже знакомы по предыдущему посту. Напомню: перед нами столяр Николай, родом из Солигалича. Проработав там всю жизнь, неведомыми путями (скорее всего с закрытием государственных предприятий) оказался наёмным рабочим на частной лесопилке. Где отработав, не получил ни копейки. Вынужден был покинуть Соль Галицкую. Сельсовет на выбор предложил ему выкупить два дома. Тот, что позади, стоил Николаю несколько лет назад 5000 руб., другой домишко оценивали всего в 2000, но судьба уберегла и домика за две тыщи уж нет — совсем ветхлый был, рухнул.

В Коровново Николай не прижился. В ближайшее время рассматривает вариант переселения в село Лосево, неподалёку от которого делает своё "чёрное дело" очередная лесозаготовительная компания. Что здесь, что там — поселения вымирают. Но, по его словам и моим наблюдениям (общение с местным контингентом тут и там), в Лосево люди дружелюбнее. Так пожелаем удачи Николаю в его нелёгком деле — будучи сельским мужиком в возрасте устроить свою дальнейшую судьбу в разрушенной экономически и социально деревне.
Немного побеседовав за жизнь, побрёл дальше изучать избушки. Кстати, николаев дом требует капитальных вложений. Силами и средствами одного лишь человека его не поднять.

Один из старейших домов — редкий пример в настоящее время традиционной избы с декором в стиле классицизма. Выстроен в сер. XIX века. Под трёхскатной кровлей в одной связи находятся жилая часть пятистенок, поперечные сени и хозяйственный двор. Пять окон на главном фасаде сохранили первоначальные наличники с глухой резьбой, украшают их фартуки и очелья. В буквальном смысле дом клонится к своему закату. За каких-то 30 лет могучая держава сломила-таки 150-ти летнюю домину. Нынешнее положение дел на селе это вовсе не урбанизация, не внутренняя миграция, а именно политический курс современной России. Оставим боль за Отечество для индивидуальных постов, а пока перейдём к следующему образчику народного зодчества.

Среди окружающей застройки выделяется небольшой дом-пятистенок с огромной светёлкой, во фронтоне которой помещено изображение букета цветов, связанных лентой. Рубленный в обло сруб построен местным крестьянином А. Ершовым в 1905 году.
Напротив ершовского дома завязался у меня разговор с Юрием Васильевичем. Родом он отсюда, но всю жизнь трудился токарем в Ленинграде. Дети, внуки — всё как положено. Поначалу он с некоторой опаской воспринял меня за служителя клира (из-за моей бороды). Пришлось клятвенно заверить, что наоборот — я «воинствующий безбожник», но не типаж атеиста 1930-х, а в ногу со временем — уважающий свою культуру, традиции и веру других. Как стало ясно из разговоров, Юрия Васильевича не особо понимают в родном селе (поколения сменились). Ужасает его непонимание сельчан происходящего. Серчает, что батюшки на проповедях и в разговорах хают и обвиняют в нынешних бедах большевиков. «Обидно» — говорит он — «вырос здесь, вернулся, а ничего не построили. Край вымирает и никому нет дела. Душа болит».

Вечерело. Ветер снова нагнал стаю туч, стал накрапывать дождь. Пора на ночлег. Лес, поле, установка палатки, ужин в свете прожектора. Сон в домике на колёсах. Уже стандартно. Следующим днём было принято решение сделать паузу — пополнить силы отдыхом в Солигаличе. Много раз были тут с Катериной, но практически всегда проездом. На этот раз, когда за плечами ночёвки под открытым небом в окрестностях, когда ты по-настоящему проникся атмосферой глубинки, Соль Галицкая была воспринята заново. Теперь я люблю этот городишко. Тихий, уютный, каждые выходные во всех едальных заведениях поминки (не шутка). Прошлым летом тут был дважды. Так вот, столкнувшись в очередной раз с закрытыми "трапезными" и пожаловавшись на это первому прохожему, в ответ услышал небывалое — нас (был с девушкой) пригласила к себе домой на ужин местная жительница, добрейшей души человек. Вот так отзывчивость. На фото: ул. Набережная реки Костромы, вид на Богородицкий собор.

Поскольку прибыл я не в выходные, проблем с "покушать" не возникло. Потчевал себя в столовой на ул. Комсомольской, у местных под названием «Титаник». Запомнились всегда сочные и действительно мясные бифштексы, а также пельмени "как раньше". На ночлег остановился у гостеприимной Веры Сергеевны, в её семейном «Гостевом доме Ростецких». Вечер провёл за беседой, узнал нелёгкую, но интересную судьбу предприимчивого человека.

 А эти два взъерошенных шерстяных комка — две чудо-котейки. Всегда радовали взор своими играми.
Особенно вот это рыже-бежевое ушастое существо.
18 мая 2018-го — наиважнейший день всего путешествия; 06:30 утра — начало пути в Совегу. Погода обещает быть ласковой. Помнится, настроение было более чем приподнятое. Так сказать, весь в предвкушении приключений. С самого утра захватывало дух: доеду ли, как воспримут там, понравится ли мне и многое другое. В трёх км от Солигалича останавливаюсь возле импровизированного КПП, где круглосуточно дежурят добродушные женщины. Не мог не пообщаться. С каждым разом убеждаясь, что костромичи, как правило, люди душевные, отзывчивые и открытые.

Стоит отметить, что дорога на Совегу появилась относительно недавно — в начале 1980-х. Строилась она тяжело: прорывали болото до твёрдого грунта и засыпали песком. До того расстояние до Солигалича преодолевалось при помощи самолетов. «Кукурузники» исправно бороздили небо над болотами: в день самолет мог делать по три-пять рейсов туда и обратно. Из местной газеты: «На Масленицу для совежан устраивалось бесплатное катание по небесам с показом родного угла с птичьего полета». До авиационной эпохи перемещения осуществлялись по рекам. Речка Совега, соединившись с Водопойницей, втекает в речку Вою и т.д. В итоге по рекам можно было до Белого моря добраться. На фото: стартовая точка на Совегу. Лесовозам сюда нельзя, для этого и КПП со шлагбаумом.

Итак, в путь костромскими просторами к моей мечте. Впереди 35 км сквозь лес, без пролесков и полей. Лишь в начале пути попался пяток деревень, а далее весь путь пролегает в одиночестве людском, наедине с дремучими лесами, вплотную обступившими дорогу. Грунтовка не позволяла развить скорость свыше 30 км/ч. Но спешить мне было некуда. Наслаждался ощущением, что еду там и туда, где душа. Стоит отметить, что за состоянием дороги следят: экскаватор вдоль всего пути, по краям дорожной насыпи вырыл огромные траншеи, кои не перешагнуть, не перепрыгнуть. Да и куда перепрыгивать? Кругом тайга. Местность болотистая, подкопы не дают "расплыться" дороге.
Через N-ое количество времени лесную чащу прорезает вырубка, уходящая вглубь массива. Это я пересёк 96-й км Монзенской железной дороги — одной из крупнейших в России железных дорог широкой колеи (268 км с учётом ответвлений).
Примечательна история железки. В 1929 г. на реке Монзе был создан лесоучасток. Оттуда лес сплавлялся по рекам Монзе и Костроме. Вся древесина поступала в Москву на отопление. В 1932 г. образован Монзенский леспромхоз, задачей которого была поставка древесины на московские предприятия. А в 1933-м началось строительство самой железной дороги. Строилась дорога участками, на конечных точках которых вырастали посёлки лесозаготовителей. Когда лес в округе заканчивался, ж/д росла дальше, появлялись новые посёлки.

В 1970-х старые лесопункты закрылись, посёлки утратили былой статус, но жизнь в них не остановилась. Железная дорога осталась связующим звеном с внешним миром (запустили тепловозы). Существовал даже проект: ж/д должна была выйти на Котлас (через Никольск, Великий Устюг). Однако, в 1992 г. строительство магистрали было остановлено. До сих пор ж/д является единственной связью большинства посёлков в прилегающих к ней районах. Ещё до конца 90-х в период учебного года курсировал мотовоз. Затем становилось только хуже. На определённых маршрутах спецрейсы организовывались только по заявкам пассажиров. Чёткого расписания не стало. Всё чаще стали отменять поезда, другие курсировали не ежедневно, а по особому графику. К 2014 г. на многих участках окончательно отменили регулярное пассажирское сообщение. При всём при этом в посёлках проживают несколько тысяч человек.
В древности Совега — глухое лесное место, куда скрывались жители Соли Галицкой при угрозе нападения казанских татар, польских интервентов; даже бытует легенда об осевших здесь разинских казаках и прочего люда. Таким образом, можно предположить, что уже в 1-й четв. XVI века на этих землях проживали славяне. Совега (Совдюга, Севдюга) — река, в своём верхнем течении пролегающая через местность, получившее название «Совега». По её берегам стал селиться люд — образовался «куст» деревень, окружённый на многие десятки км непроходимыми лесами и болотами.

Такая уединённость позволяла многие века сохранять самобытность, народные традиции и русскую культуру. Впрочем, стоит отметить: корни названия Совеги уходят во времена, когда здешние земли населяли финно–угорские племена. В округе полно неславянских гидронимов: Воя, Сожа, Толшма, Ламса, Мизюга и др.
Ой! А за разговорами-то не заметил, как Тёмная Сталь добралась уж до Совеги. К девяти утра я пересёк границу муниципального образования — Васильевского сельского поселения (оф. название). Путь выбрал сразу на крайнюю точку Совеги, оставив позади ряд деревень: Великово, Васильево, Прокошево и др. Здесь уже повсюду луга, поля и заброшенные фермы.
Совега состоит из нескольких деревень, раскинувшихся по живописным холмам. Исторически так сложилось, что Совежская (Совьюжская) волость на протяжении многих столетий входила в состав Тотемского уезда Вологодской губ. (до 1904-05 гг.), что оказало существенное влияние на формирование здесь особого типа крупных крестьянских домов. На фото запечатлена одна из крайних деревень — Харитонов Починок, основанная, по видимому, мужичком Харитоном. Первое письменное упоминание относится к 1623-25 гг., когда деревня насчитывала всего 4 двора и 4 человека (жен. пол не учитывался).

Как видно, Совегу постигла участь всей русской глубинки. С распадом Союза, колоссальными темпами исчезают совежане, унося с собой народные традиции и культуру. Перестал существовать крупнейший колхоз «Совега», несколько лет назад закрыли школу и т.д. Особенная, сильная кручина на сердцах у местных. В разговорах с ними понимаешь: здесь, в отдалённом краю, они, как никто другой, чувствуют себя брошенными. И вся эта красивая Россия с экранов ТВ лишь картинка. Родина живёт иным и чувствует себя иначе. И ведь есть о чём печалиться — Совежская сторона, хоть и была всегда изолированной, но просуществовала более пяти столетий. Но за какие-то два десятка лет превратилась в тень. А что станет с Совегой ещё через двадцать лет?
Вскарабкался по пересечённой местности на гору.
Впечатления сильнейшие! От того, что без особого труда добрался до вожделенного места; от того, что смог наконец-то воплотить желаемое. Без преувеличения, дух захватывало, что нахожусь в необыкновенном месте, запрятанном среди лесов и болот.

Тёмная Сталь на удивление показывала себя более, чем неплохо. Повышенную проходимость обеспечивали стравленное до 1.6 бара давление внедорожной резины, полный привод и понижайка.
Как писал выше, дома в совежских деревнях расположены на взгорьях. Издалека они кажутся обыкновенными избушками, но стоит подойти поближе, как те превращаются в тяжёлые громады северного типа. Вот и перед нами выросла одна из таких хоромин — двухэтажный полукаменный дом. К передней жилой части сзади примыкают более узкие сени и хозяйственный двор.

Сей яркий пример жилища зажиточного крестьянина выстроен в кон. XIX века. Хозяин дома, Михаил Онисифорович Дудин, был владельцем мельницы. Кстати, специфической и уникальной особенностью волости являлось обилие ветряных мельниц-столбовок, что объяснялось малым числом речек. Всего на Совеге было более 50 мельниц. Две из них сейчас в МДЗ, в Костроме.

Недалече доживает свой век ещё один замечательный образчик прошлого — жилой дом характерный для застройки больших зажиточных сёл в кон. XIX – нач. XX веков. Ентот полукаменный дом принадлежал мельнику Онисифору Онисифоровичу Дудину.

К огромной передней части дома позади примыкают поперечные сени и двухъярусный хоздвор. Со стороны заднего фасада примыкал взвоз, ведущий на поветь (сохр. лишь ворота).

Поскольку это обзорный пост, то и репортаж будет кратким, относительно конечно. Заходил в гости почти что в каждый дом.
Вымирающий край. Хоть это и ложится камнем на сердце, но атмосфера, что царит там... Атмосфера забвения, отчуждённости, заброшенности. Эти огромные старинные дома, здоровенными глыбами нависающие над тобой, из которых совсем недавно ушла жизнь. Всё то до глубины души потрясло меня.

Но в какой-то степи я был счастлив: застать всё это, увидеть собственным глазами подлинные дома Русского Севера.
Диву давался сохранившимся архаичными деталям, таким как лавки вдоль стен, лесенкам на печные лежанки, полатям (настил, поднятый на уровень печи; во время длинной зимы не страшны сквозняки) и многим другим деталям, уцелевшим со времён постройки домов. Меблировка, безусловно, скромная: где-то типовая, где-то собранная вручную. Но то там, то здесь встречаются резные элементы, орнаменты, рисунки и т.д.

Наличие подобных печек говорит о постепенном уходе жизни из дома. Русскую печь одиноким старикам протопить не по карману (машина дров стоит от 4-8 тыщ., и это в лесном краю, где запрещено собирать валежник). Топить огромную домину, когда в ней живут два-три человека... Домашней скотины давно нет. Вот и ставят эти «буржуйки», чтобы хотя бы летом прогреть косточки старику, посетившему родные пенаты.
Наибольшее количество населения на Совеге было зафиксировано при переписи 1929 года. В то время было зарегистрировано 3435 человек. Но с приходом коллективизации, индустриализации и цивилизации в целом замкнутый круг был разорван. Изолированности края пришёл конец. Плохо это или хорошо, судить не берусь. Но многим совежанам была открыта дорога в иные города, сёла; появились перспективы. Вспомнить хотя бы большущее число ребятишек, что смогли позволить себе учиться в училище возле Чухломы, а в дальнейшем разъехаться работать по всей стране. Авиарейсы «Совега-Солигалич-Судай-Чухлома-Галич-Кострома» по-настоящему раскрыли возможности. А кому дорог был родной край, кто привязан оказался к нему душой, так и остался там жить и трудится. В советское время в Совеге происходили большие изменения (школа, детсад, клуб, парк, возведение новых домов). Об этом поведаю позже.

 

Нехитрая меблировка ещё одного сельского дома.
Какого было моё изумление, когда оказалось, что в доме я был не один. По ту сторону зеркала смотрел некий искатель приключений, который так же, как и я, пытался меня запечатлеть.
Русская печь. Без комментариев.

Ещё одна домина. Как у любителя старины не может не вызывать восхищения. Особенно примечательно крыльцо, ведущее на второй этаж жилой части дома (лестница не сохр.), и рядом расположенные ворота верхнего яруса хоздвора (взвоз не сохр.).

А вот то, что никогда не оставляет равнодушным.
Вот, что колет в самое сердце — это архивы семейных фотографий. Сотни оставленных фото, никому не нужных, не забрали даже потомки: то ли за ненадобностью, то ли ветвь прервалась. А ведь это целая эпоха. В каждом доме можно найти Память дореволюционных времён, периода существования СССР и... всё. Фотодокументаций новой России практически не встретить. Именно личные, семейные фотографии как ничто другое говорит о том времени, чем и как жили. На плёнке застыли события: праздники, свадьбы, похороны, гулянки и проч. С чёрно-белых портретов на нас сморят лица нескольких поколений — людей, при которых село жило. Уходишь после таких находок с горечью и сожалением.

Посещение подобных мест навсегда оставляет неизгладимые впечатления, сильные воспоминания. Ощущения всегда двойствены: ты в восторге от увиденного, от духа старины, от осознания, что прикоснулся к Прошлому, к русским корням... Эти огромные северные дома, внешнее и внутреннее убранство... Но в тоже время понимаешь, что всё безвозвратно утрачено, не уберегли, не сохранили своё историческое наследие.

После Харитонова Починка, через речку Водопойницу, на соседний холм (на фото) направился исследовать Гаврилов Починок.

Но об этом сказ в другой части обзорного поста. Перед тем, как покинуть эти два Починка, устроил себе лёгкие внедорожные испытания.

Это же была первая летняя поездка для Тёмной Стали.